Ближе к утру его разбудили стоны, перемеженные с кашлем. Алексей не сразу понял, кто стонал. Потребовалось немного времени, чтобы полностью восстановить в памяти события прошедшего вечера. Он лениво нашарил выключатель ночника, комната озарилась тусклым светом… Мари лежала на ковре, жалась к стене, дрожала, постанывала.- Что, родная? – машинально проронил Алексей и осекся. «Родная»?.. Как мягко он это сказал. В сознании его обитала злость, но подсознательно, едва очнувшись ото сна, он звал ее ласково.
«Маричка, тебе нехорошо?»Жена не ответила. Кажется, она стонала во сне. Алексей неохотно встал. По ногам ударил порывистый поток воздуха. Ну и ветер. А она лежит у самой щели, у балконной двери… Ей же холодно! Вот и стонет и кашляет.
Он подошел, наклонился. Рука жены, пристегнутая к батарее, сильно затекла. Зачем же она это? И как она это выносит?..Алексей сорвал с постели толстое ватное одеяло, осторожно прикрыл жену.
Мари блаженно заурчала и улыбнулась во сне. Захотелось погладить ее. Уж до того на котенка похожа! Но всплыло что-то. Он даже не стал поднимать это на поверхность. Рука отдернулась. Он вернулся в постель, упал лицом в подушки и подумал: «Взвыть или лучше все же прикусить губу»? Выбрал второе и вскоре забылся холодным неглубоким сном. Опять что-то его разбудило. Он резко вскочил в постели.
- Что за черт! – провел ладонью по лицу, мотнул головой. Снова стоны. Ну что еще там?! Снова подошел к жене. Волосы и лоб в испарине. Губы иссохли, опухли, мучительно искусанные. И как она дрожит, бедняжка! Жуткий озноб.
Ей нужно в постель.«Мари, девочка… Мари! Где ключ?» Она приоткрыла глаза, отчаянно замотала головой и в испуге затвердила: «Нет. Нет-нет». «Почему? – он с силой встряхнул ее. – Почему?!» Спряталась в одеяло и еле слышно прошептала: «Я не уйду.
Скорее умру. Но не уйду». Алексей отпихнул ее: «Сумасшедшая дура!»Мари беззвучно расплакалась.
«Но почему»?! – вскрикнул он. «Я люблю тебя», - вырывалось дрожью. Алексей включил верхний свет, опустился на пол, посмотрел ей в глаза и вкрадчиво проговорил: «Какая любовь?! Маричка. После всего, что ты сделала…
» Она вздохнула, отвернулась к стене и болезненно усмехнулась, словно совершила насилие над собственным горлом: «А что я сделала, Алеша? Ты ударил меня, привел в дом девку… А теперь, будь добр, человеческим языком объясни, что же я… сделала».- Черт возьми, каждый раз когда мы появляемся вместе... Каждый раз, Мари, повторяется одно и то же. Ты выбираешь цель.
Страшен он или красив, молод или старик… Весь вечер ты флиртуешь. А я слышу смех за своей спиной. Этот отвратительный, унизительный смех… Вчера я видел тебя… с каким-то уродом в кафе. Ты целовала его, ты так его целовала!- С широко закрытыми глазами, – вздохом прервала она. – Я знаю, что ты видел.
Наконец, ты увидел и меня. И тебе не понравилось… Люди для тебя делятся на клиентов, платных и бесплатных. Я не попала ни в одну категорию. Меня ты не замечал вовсе.
Я изнемогла, издохлаМари вдруг обернулась и заговорила лихорадочно: Да я целовала его… И он не урод. Он очень хорош собой. Я целовала его, как хотела бы целовать тебя. Но к тебе невозможно прикоснуться… Ты, ты кажешься мне мертвым, ты - живой труп.- Ты… - он обхватил жену за плечи и нервно сглотнул, - ты же выставляла меня идиотом на людях… Кажусь мертвым?! …Да! Да! Я уже умер, Мари.
Ты целовалась с ним в пять, а домой вернулась к десяти. Ты занималась с ним любовью, как хотела бы со мной? Ты трахалась с ним, черт возьми, потому что ко мне невозможно прикоснуться?..Жена посмотрела внимательно, и что-то мстительно жесткое промелькнуло в глубине ее глаз.- Да, - шепотом констатировала она. Дыхание ее осело на его губах, и его машинальный стон отразился в зеркале ее зловещей улыбки. Захотелось придушить ее... и уткнуться в ее волосы, утонуть в изгибе шеи, запутаться в запахе…
Только не видеть этой дикой улыбки.- И ты любишь меня?! - Алексей не смог подавить рыдание, – Ты… любишь? Ты могла бы… - он перешел на шепот, – хотя бы солгать.
Я кажусь тебе мертвым? Да, Мари, да… Я мертвый! Он метнулся на кухню и вернулся со склянкой в руках. «Узнаешь этикетку, Мари? Этой дрянью случайно отравилась моя собака. Дог сдох от одной таблетки. Здесь еще штук тридцать.
Я кажусь тебе мертвым?»Она оперлась на локоть, села, скорчившись от боли в отекшей руке, посмотрела на мужа, потом на склянку. Видно, узнала… И глаза заслезились.- Алеша, - произнесла она почти беззвучно, - поиграли, Алешенька, и хватит. Не надо - Нет, Мари, - отозвался он глухо. – Я кажусь тебе мертвым, а я не люблю казатьсяАлексей вяло улыбнулся: «Пока». И вышел из комнаты. «Алешка!
– с надрывом выдохнула Мари, - Алексей, ради бога, всё! Хватит. Хватит, слышишь?! Не было ничего, понимаешь, не было! Я солгала…»Она беспомощно огляделась, пытаясь вспомнить, куда же спрятала ключ от своих оков. Сердце забилось в приступе страха. Господи, какой же он все-таки болван. Ведь может же, может…
в истерике наглотаться. Господи, какой же он! Странный звук, будто упало что-то стеклянное. «Разбил склянку», - с надеждой подумала Мари. А следом полудикий стон. Господи, как он жутко плачет. Истерика.
