Времени нет дела до наших планов, оно идёт своим чередом. Оно не даёт тайм–аутов и не желает возвращаться назад. Когда Рома учился в пятом классе, у Бориса обнаружилась последняя стадия рака. Татьяна Ивановна сбилась с ног, искала врачей, платила, снова кого-то искала… Но муж, несмотря на проведённую химиотерапию и две сделанные операции, угасал.
Когда мучавшие его боли стали невыносимы настолько, что он вскрикивал по ночам, ежедневно навещавшая больного врач предложила положить его в хоспис. Татьяна Ивановна, с красными от постоянных слёз и недосыпания глазами, спросила:- Ему там будет лучше? Врач пожала плечами.- Там ему будут колоть наркотики. Он не будет чувствовать боли. И в платных палах там очень хороший уход.
Бориса положили в хоспис. От уколов, которые повторяли каждые четыре часа, он несколько ожил, пропала с лица постоянная гримаса боли. Татьяна Ивановна проводила в его палате все вечера, приезжала дочь, и никто бы не подумал, что она ему не родная. Однажды Борис попросил привезти ему коньяку. Татьяна Ивановна пошла проконсультироваться с врачом. Врач, маленький сухощавый человек, выслушав её, махнул рукой.- Теперь можете привозить ему всё, чего он попросит. Это уже никак не влияет.- То есть - Скоро, - хмуро кивнул врач.
Пожал руку Татьяны Ивановны, коротко кивнул и стремительно пошёл по коридору куда-то, полы халата развевались. Борис умер ночью, ближе к утру, после очередного укола, со спокойным выражением на исхудавшем лице. За день до этого он попросил привести к нему сына. Татьяна Ивановна приехала вместе с Ромкой. Отец смотрел на него, полулёжа в подушках. Ромке почему-то было стыдно, словно он сделал что-то дурное. Лицо отца было печально.
Он спросил о школе, сын, которому мать обещала надрать уши, если только он будет беспокоить папу, заверил, что всё хорошо. Борис медленно кивнул. Казалось, это не сильно его занимало. Он долго молчал, гладил сына по голове. Наконец, сказал:- Береги мать, Роман, ты мужчина, - и махнул рукой, показывая, что устал и хочет отдохнуть. К утру его не стало. Татьяна Ивановна мужественно приняла смерть мужа. Похороны были пышными, поминки устроили в ресторане.
Татьяна Ивановна взяла отпуск на две недели, чтобы отдохнуть. За последние месяцы она совершенно измоталась, работая и ухаживая за больным Борисом. Однажды к ней приехала дочь, с которой, как ни странно, они вновь сблизились во время болезни мужа, и сообщила, что выходит замуж.- За кого?
– встрепенулась Татьяна Ивановна, отвлекаясь от своего горя. Она не могла позволить, чтобы такая перемена в жизни Марины происходила без её участия. И на воскресенье были назначены смотрины жениха. Вопреки Марининым опасениям, Олег матери понравился.- Перспективный молодой человек, - сказала мать удовлетворённо, когда они с Мариной убирали после ухода Олега посуду. – А кто у него родители? Но и тут всё оказалось в порядке. Олег пошёл по стопам отца-хирурга, заканчивал военно-медицинскую академию.
Татьяна Ивановна познакомилась с будущими родственниками, и, поднатужившись, они вскладчину устроили молодым такую свадьбу, что полторы сотни приглашенных – в основном людей нужных, ибо Татьяна Ивановна всегда помнила о необходимости поддерживать связи, – долго потом ещё ее вспоминали. Венчались в Александро-Невской Лавре, праздновали в самом крупном ресторане города, а в подарок молодые получили от родителей двухкомнатную квартиру. Жизнь текла своим чередом. Татьяна Ивановна снова работала, налаживала связи, помогала молодой семье. Появилась возможность заработать на продаже Самарской мебели, и Татьяна Ивановна, не лишённая коммерческой жилки, с энтузиазмом взялась за дело. На купленной в кредит фуре плыла-плыла мебель из Самары в Питер и, проданная, приносила неплохие барыши. Только Рома стал беспокоить Татьяну Ивановну всё больше и больше.
Он давно уже перестал быть отличником, что и неудивительно: в начальной школе ему вполне хватало умения читать и писать, а это он стараниями матери и сестры умел ещё в шесть лет. Потом понадобилось прикладывать усилия, чтобы получать хорошие отметки, а прикладывать усилия Ромка не умел. Всю жизнь ему всё доставалось даром, и он не видел причин что-то менять. Однажды её вызвали в школу. Татьяна Ивановна вооружилась тортиком и отправилась решать проблему. На тортик директриса посмотрела хмуро, и улыбка Татьяны Ивановны повисла в воздухе.- Присаживайтесь. Татьяна Ивановна присела на маленький угловой диванчик.
Директор прошлась по небольшому кабинету.- Рома - очень сложный мальчик, - начала пожилая женщина, отчего-то не глядя на посетительницу и задумчиво перебирая листья дифембахии. – У нас и раньше были с ним проблемы – нецензурно выражается, учится плохо, паясничает. Но произошедший вчера случай я могу назвать только вопиющим. У преподавателя из сумки пропал кошелёк, и, когда я попросила детей показать свои вещи, он оказался у Вашего Ромы. Татьяна Ивановна замерла. Дома уже были случаи мелкого воровства со стороны сына, несколько раз у Татьяны Ивановны пропадали деньги – когда больше, когда меньше, но каждый раз сын клялся и божился, что он ничего не трогал, и мать утешала себя, убеждая, что дело в её собственной забывчивости. Да и потом, большинство детей таскает у родителей из карманов мелочь, так что ничего страшного.
Но в школе! Самое малое в этом случае – детская комната милиции. Татьяна Ивановна не стала бросаться грудью на защиту сына, боясь испортить всё ещё больше. В смертельной тоске смотрела она на директора и уже открыла было рот, чтобы попросить не давать делу широкой огласки, но женщина жестом её остановила.
