Вова оставил машину на стоянке, прошел по скрипучему снегу в сторону вокзала. Ему стало холодно, и он поднял воротник пальто. На улице мело уже третьи сутки, мороз трещал в проводах, обмораживал носы и пальцы бомжам. Вова подошел к вокзалу, осмотрелся. Неподалеку обозначилась компания «антисоциального элемента». Двое бородачей непонятного возраста пристроились возле бочки.
В бочке горело, воняло. Тепла явно было меньше, чем вони. Вова критически осмотрел «претендентов». Облезлые шапки, грязные, задеревеневшие от выделений естественного характера куртки. «Чем хуже, тем лучше…
» - усмехнулся Вова. Бомжи насторожились, разглядывая исподлобья непонятного фраера в кожаном пальто, уставившегося на них.- Подь сюда, - спокойно произнес Вова. Бомжи переглянулись. У них было два выхода.
Первый – сделать ноги по-быстрому, второй – подойти. Первый затрудняло то, что «антисоциальный» образ жизни давным-давно ослабил их спортивные качества. Фраер же выглядел вполне ухоженным и в меру накачанным. Захочет – догонит. В крайнем случае, можно попробовать убежать после разговора.
Но что он хочет?- Ты не расслышал? Сюда, говорю, подойди, - Вова слегка повысил голос. Чуть-чуть. Существо с седой бородой, росшей клочьями, заковыляло в сторону Вовы.- Денег хочешь? – спросил Вова, когда существо подошло на расстояние метра.
- Нет, - сразу ответил бомж.- Много, - Вова проигнорировал ответ бомжа, - много денег - Что делать? – неохотно поинтересовался бородач. В голове у него сейчас было одно – сбежать поскорее с насиженного места.
Жаль, но придется, по-любомуВ свое время была мода на бомжей. Их наряжали в дорогие костюмы, стригли, одеколонили. Делали маникюр. И везли в лес. Там говорили, что, мол, надо козла одного попугать.
За это дадим тебе денег. Много денег. Ты изображай бизнесмена и кричи, что все отдашь. Непонятливые и кричали. «Не убивайте, все отдам!»Настоящего «несговорчивого» бизнесмена заставляли смотреть на этот спектакль. Концовка у спектакля была всегда одна – бомжу, переодетому под бизнесмена, эффектно отрубали голову косой или топором. Настоящий бизнесмен, увидев это, мог начать заикаться. Некоторые седели моментально.
Некоторые опорожнялись в штаны. Но все без исключения деньги отдавалиБомж, подошедший к Володе, слышал о таких историях. И не хотел быть очередной «куклой».- Делать что надо?- Да ничего особо.
Быть собой, - Вова усмехнулся…- ты знаешь, как это сложно в наше время – просто быть собоюЛида вошла в квартиру, сбросила полусапожки. В шубке прошла в комнату.- Вовчик, ты что ж это трубку не берешь? – в голосе обеспокоенность.
- Да так… Не браласьВова сидел за столиком красного дерева. На столике – «MARTINI», коньяк какой-то.- Ты что это, а? По какому поводу? – Лида села напротив.- Шубу сними. С нее капает. Ты разве не видишь? Кап. Кап. А паркет дорогой… - голос у Вовы ровный, спокойный. Он вообще редко выходил из себя.
Лида слышала от кое-кого, полушепотом, каким Вова был раньше. Не верилось. Казалось, что ее муж родился таким - спокойным тихим бизнесменом. Вылез из мамы с неизменным кожаным портфелем в руках. Никогда не повышал голоса. Никогда не ругался матом. «Тютя-матютя».
А рассказывали… Глупости всякие. Не заслуживающие внимания. У Вовы не было друзей. Были знакомые, были партнеры по бизнесу. Каждую субботу он ездил на кладбище. Покупал цветы и ехал. Он не рассказывал, что значил для него человек, останки которого лежали под гранитной плитой. Но она и сама догадывалась.
Абы к кому каждую субботу на кладбище не ездят. Лида видела дату рождения и дату смерти. Имя. «Павел». Молодому человеку было двадцать три, когда он умер. С фотографии на памятнике на нее смотрело улыбчивое симпатичное лицо. Вова как-то обмолвился:- У меня был единственный друг. Настоящий. Это все, вокруг – шелуха, мусор. А друга семь лет, как зарылиГоворили, что Вова когда-то был не в ладах с законом.
Одна полоумная, брызгая слюной, прокричала как-то вечером, когда Лида шла от стоянки к парадному: «У твоего мужа руки по локоть в крови! По ло-о-о-коть!..» И рассмеялась каркающе. И плюнула в ее сторону. Лида рассказала об этом Вове. Он оделся, выбежал на улицу. Домой пришел спустя полчаса.
- Ну что? – спросила Лида.- Ничего. И никого… - Вова опустился в кресло.- Милый, что это было? Ты знаешь, кто это мог быть?
- Нет. Просто сумасшедшая. Я куплю тебе пистолет. На улицах столько идиотовЛида чувствовала, что что-то случилось. Она гнала от себя страшное подозрение. Она боялась того, что могло случиться. Бутылка коньяка, стоящая на столе, была уже пустая.- Вова, может, ты мне объяснишь, что случилось? У тебя неприятности на работе?
- У меня все хорошо. А у тебя на работе как? Все в норме? – голос Вовы был спокоен. Это был голос абсолютно трезвого человека.- У меня…
Все хорошо, - Лида запнулась. На столе лежала золотая цепочка. Та, которую она потеряла две недели тому назад. Якобы потеряла.
- Что замолчала, любимая? Ах, это… Вот представляешь, нашел! Ты потеряла, я нашел… - Вова усмехнулся.
