С некоторых пор я спрашиваю себя с возрастающим удивлением, почему же до сих пор нет основательных аналитических работ по проблемам супружества*, хотя у каждого аналитика, конечно же, найдется, что сказать по этому поводу, а практика и теория требуют взяться за эту проблему практика - потому что каждый день мы сталкиваемся с супружескими конфликтами теория - потому что вряд ли существует другая жизненная ситуация, так явно и тесно связанная с Эдиповой, как брак. /* Это не означает, что аспекты супружества так или иначе не затрагивались в психоаналитической литературе. Я сошлюсь хотя бы на работы Фрейда: "Цивилизованная сексуальная мораль и современный невроз" и "По вопросу психологии любви" Ференци: "Психоанализ сексуальных привычек", Райха: "Функция оргазма" Шульца-Хенке "Введение в психоанализ", Флюгеля "Психоаналитическое изучение семьи". В "Книге о супружестве" (под редакцией Макса Маркузе) собраны статьи Рохайма "Формирование и протекание супружества" Хорни "Психическая совместимость и несовместимость в браке", "О психической обусловленности выбора супруга", "О психических корнях некоторых типичных супружеских конфликтов"./Возможно, говорила я себе, сам вопрос задевает нас слишком сильно, чтобы представлять собой заманчивый предмет научного любопытства. И возможно, что задевают нас, лежа чересчур близко к самым сокровенным нашим переживаниям, не проблемы брака, а его конфликты. Другая сложность в том, что брак - это общественный институт, и нельзя подходить к нему с чисто психологической точки зрения, хотя практическая важность проблемы и обязывает нас попытаться понять ее психологическую подоплеку. Темой моего доклада я выбрала лишь одну частную проблему, но сперва необходимо, пусть в общих чертах, обрисовать основу психологической ситуации, создаваемой браком.
В своей "Книге о супружестве" Кайзерлинг недавно предложил для обсуждения вопрос столь же примечательный, сколь и очевидный. Что же именно, спрашивает он, продолжает толкать людей к супружеству, несмотря на проверенную веками обреченность этого предприятия на неудачу? Чтобы ответить на этот вопрос, мы, к счастью, не должны обращаться ни к "естественному" желанию иметь мужа и ребенка, ни, подобно Кайзерлингу, прибегать к метафизическим объяснениям мы можем с большой точностью утверждать, что к супружеству нас влечет не что иное, как ожидание найти в нем выполнение всех наших давних желаний, идущих от эдиповой ситуации нашего детства - быть женой отцу, иметь его в своем исключительном обладании, и родить ему ребенка. Хочу здесь отметить, что зная это, нельзя не относиться весьма скептически к пророчествам о скором конце института брака, хотя, конечно, в каждый исторический период структура общества будет влиять на форму выражения этих неумирающих желаний. Итак, исходная ситуация в браке опасно перегружена бессознательными желаниями. Это более или менее неизбежно, так как мы знаем, что от упорного возврата этих желаний нет средств, и что нам не очень-то помогут ни осознание их, ни опыт чужой жизни.
Теперь о том, почему этот подсознательный груз опасен. Со стороны Ид субъекту угрожает разочарование не только потому, что реальное отцовство или материнство ни в малейшей степени не совпадает с картиной, оставленной в нашем сознании детскими желаниями и порывами, но также потому, что, как говорит Фрейд, жена или муж - это всегда лишь замена, суррогат. Сила разочарования зависит, с одной стороны, от степени фиксации*, а, с другой стороны, от степени расхождения между найденным объектом и достигнутым удовлетворением и специфическими бессознательными сексуальными желаниями. /* Степень фиксации - сила детской привязанности к родителю противоположного пола, в случае прямого (позитивного) Эдипова комплекса, и одного пола с ребенком, в случае обратного (негативного) Эдипова комплекса. - Прим. ред./С другой стороны, Суперэго субъекта находится под угрозой воскрешения старого запрета на инцест - в этот раз по отношению к брачному партнеру и чем полнее удовлетворены подсознательные желания, тем сильнее опасность. Новое пробуждение к жизни запрета на инцест при вступлении в брак типично и ведет mutatis mutandis (с необходимыми поправками) к тому же результату, что и отношения ребенка с родителями, а именно к тому, что прямые сексуальные цели уступают место отношениям привязанности, дружбы, в которых секс запрещен. Я лично знаю только один случай, в котором отношения не получили такого развития и жена продолжала относиться к мужу как к объекту сексуальной любви. Эта женщина в возрасте двенадцати лет получила реальное сексуальное удовлетворение от своего отца.
Конечно, есть и другая причина, по которой сексуальность в браке склонна развиваться таким путем - сексуальное напряжение ослабляется в результате исполнения желания и особенно потому, что оно всегда может быть легко удовлетворено по отношению к одному определенному объекту. Но более глубокая мотивация этого типичного явления, при любой скорости процесса перерождения супружеских отношений и степени, до которой процесс развивается, воспроизводит некоторое подобие Эдипова развития*. /* В своей статье "Наиболее распространенная форма деградации эротической любви" (Coll. Р. Vol. IV. р. 203) Фрейд подходит к этой проблеме сходным образом. Он спрашивает: "Верно ли, что ментальная ценность объекта инстинктивного желания неизменно падает от удовлетворения этого желания?" Вот ведь пьяница же со временем все более и более привязывается к излюбленному виду выпивки.
Его ответ на вопрос в целом совпадает с изложенным здесь, постольку поскольку Фрейд напоминает нам, что в нашей эротической жизни первоначальный объект может быть представлен бесконечной серией замен, "ни одна из которых не удовлетворяет нас полностью". Я хотела бы только добавить к этому объяснению, что надо помнить не только о постоянно продолжающемся поиске "истинного" объекта любви, но также об отказе от текущего объекта из-за запрета, так легко сцепляющегося с осуществлением желания./ Помимо различных случайных обстоятельств, форма и степень, в которой проявляется влияние этой ранней ситуации, будет зависеть от того, насколько запрет инцеста все еще действует в сознании индивида. Наиболее глубокий эффект, при всем различии его проявлений у разных людей, может быть описан в общем виде так: запрет инцеста ведет к постановке определенных ограничений или условий, при которых субъект еще может переносить супружеские отношения, несмотря на этот запрет.
