Купил я сим-карту. Карта как карта, синенькая. И телефон купил. Чёрненький. Потому что для такой карты специальный телефон нужен. Чтобы черненький – это не обязательно, а чтобы производителя того же, что карточку выпустил – это условие непременное. Купил, значит. И радуюсь.
Потому что тариф у меня теперь интересный, прям всё почти бесплатно получается. Новый номер всем друзьям раздал и развесил по всему Интернету. Номер к тому же семизначный, не какой-то там… Да. Радуюсь, пользуюсь карточкой и телефоном, с друзьями беседы долгие веду. Раньше я, к примеру, так только, если по важному делу, звонил.
А теперь чуть что – тянет с друзьями поделиться, что в магазине продают или что по ящику показывают. Ну, думаю, не прогадал я. У меня теперь общение без границ получилось. Играю, так сказать, главную роль. Это девиз такой у моего нового оператора. «Играй, - говорит, - собака, главную роль!» Играю. Дня два порадовался, поигрался, звонит мне кто-то на новый мой семизначный номер.
- Алло, - говорю. Тон важный у меня, как положено владельцу синей карты. А там мужик какой-то неизвестный.- Это, - говорит, - техподдержка или как?- Нет, - говорю. - Это вы, уважаемый, маху дали. Номер этот - личная моя собственность.
К технике отношения не имеет. Повесил он трубку. И я повесил. Часа два проходит, снова звонок. Девушка звонит, молоденькая, и голосишко такой жалостливый.- Скажите, - говорит, – что же мне делать?
Нет Интернета и нет, вторые сутки пошли.- Тут, - говорю, – я вам помочь не могу. И вообще, мне довольно странно, что вы ко мне с такими вопросами обращаетесь.- Ну как же, - говорит, – раз ваш номер написан, так к кому же мне обращаться?- Я, - говорю, - милая, объявлений со своим номером на столбах не развешивал, так что вы что-то напутали.
Всего вам доброго. Отбой нажал и задумался. Пока думал, снова звонок. Опять страждущий звонит. Со своим отдельным горем.
- Не могу,- говорит, - баланс пополнить, хоть ты плачь. И Интернета нету, соответственно. Предоставьте кредит за ради Христа. Я вам сейчас номерок квитанции продиктую. Жалко парня стало.- Диктуйте, - говорю, - ваш квиточек. А сам думаю – он сейчас, наверное, другому кому-нибудь позвонит, пусть тот с ним и разбирается. Всё равно я только моральную поддержку могу оказать.
Но утомляет меня уже это всё потихоньку. Надо, думаю, разобраться. Звоню в магазин, где симку покупал.- Что ж вы, - говорю, - собаки, делаете? На кой ляд вы мне чужой номер продали?- Нет, - говорят.
– Не выдумывайте, уважаемый. Номер ваш вполне оригинальный, нигде не засвеченный.- Как же, - говорю, – когда ко мне со всякими слёзными просьбами звонят. А я, имейте в виду, помочь не могу, не хватает подкованности.- Ничего, - говорят, – не знаем. У вас если претензий накопилось, так вы звоните оператору.
Это он нам карточки привозит, а мы за что купили, за то и продаём, не считая комиссионного сбора. Ладно, думаю, и правда. Всё ж таки не тухлую колбасу они мне продали. Запечатанная была картоночка с симкой, так может, они и не виноваты.
Надо и правда оператору звонить. Звоню, значит.- Так и так, - говорю. – Получается, что мой номер с каким-то другим спутанный. Звонят мне со всякими странными вопросами.- Этот, говорят, номер, вовсе и не вам принадлежит, не придумывайте. А является его полноправным владельцем такой-то Телеком.
Фирма такая, если вы не в курсе. Уж года два как. Ну, думаю, надо в Телеком звонить. Авось там люди порядочные, чем-нибудь да помогут. Звоню. Там мне девушка отвечает. Долго меня туда-сюда перенаправляла, никак не могла взять в толк, к кому с таким вопросом меня определить. Полчаса футболила.
Наконец, пристроила-таки меня кому-то. У меня, надо сказать, к тому моменту несколько нервишки расшатались уже. Потому как толку мне никак не добиться, а между этими тремя звонками у меня сплошняком вызовы идут, и догадываюсь, что от страждущих, только сбрасывать успеваю. Расшатались нервишки, да. То есть я даже несколько осатанел уже. Поэтому как только мне ответили-таки, я в лоб спрашиваю:- Ваш такой-то номер? – К стенке, думаю, вас сейчас прижму. Не отвертитесь. А мне то ли мальчик, то ли девочка отвечает. Лениво так, знаете, даже с зевотой.- Наш, говорит. Как же не наш, он и на карточках оплаты у нас прописан, чтоб сразу клиенты наши дорогие знали, у кого помощи попросить в случае чего.- Как же? - говорю, - Когда я этот номер купил по-честному, за кровные свои рубли.
- Это, - говорят, – проблемы не наши, мы такой мелочью не занимаемся. Карточек, говорит, выпущено всего что-то вроде как миллион или около того. Вы подождите, они кончатся года через два, да и будете жить спокойно и радоваться. Нам-то номер этот давно не нужен, вот только карточек навыпускали, самим обидно.
- Что ж это, - говорю. – Как же мне два года ещё терпеть? А кроме того, меня же совесть мучает. Мне люди звонят, как господу Богу, можно сказать, надеются. А мне и сказать нечего.- Это, - говорит, – ваши личные сложности. Вот, - говорит. – Мне тут подсказывают, что, оказывается, карточек на днях ещё миллион начали печатать с вашим телефоном.
Нам денег, - говорит, - на дизайнера жалко, чтобы номер на них поменять. У нас дела есть поважнее.
